Современный этап отечественной истории впору назвать Арктическим бумом, доказывающим, что наша страна и в ХХI в. остается великой полярной державой. Вероятно, ответ на извечный вопрос, чего больше в нашей стране — западноевропейского или восточно-азиатского, — должен звучать так: «В России больше северного!»

Надо отметить, что передача «полярной эстафеты» от Российской империи к Советскому Союзу в 20-е гг., несмотря на все сложности переходного периода, прошла практически без потерь времени. Достаточно упомянуть, что крупнейший полярный проект Российской империи — «Гидрографическая экспедиция Северного Ледовитого океана» (ГЭСЛО) завершился в 1915 г., а уже в 1920-м Декретом Совнаркома была создана «Северная научно-промысловая экспедиция», положившая начало новому, советскому, периоду в освоении Арктики и обеспечившая преемственность отечественных полярных исследований. А вот передача этой эстафеты от СССР к Российской Федерации едва не сорвалась из-за различных политико-экономических неурядиц, почти приведших к полному сворачиванию научных исследований в Арктике: ликвидации государственной программы Северного завоза, закрытию полярных станций, упразднению структур Министерства обороны в Арктике, что вызвало разрушительные последствия для всей создававшейся десятилетиями инфраструктуры Северного морского пути.

85 лет назад создано Главное управление Северного морского пути, а 80 лет назад, после начала дрейфа знаменитой «папанинской четверки» на первой дрейфующей станции «Северный полюс-1», первых трансарктических перелетов советских самолетов с экипажами Чкалова, Громова и Леваневского открыт единственный в мире Российский государственный музей Арктики и Антарктики.

1930–1960-е гг. можно по праву считать «золотым периодом» в исследованиях Арктики. Романтическое понятие «полярник» характерно исключительно для нашей страны. К нему относятся люди, делающие полярную историю, вне зависимости от того, совершают ли они научные открытия, участвуют ли в экстремальных экспедициях, находясь порой на грани выживания, или просто трудятся учителями, врачами, механиками, водителями в городках и поселках Арктики, шахтерами, нефтяниками, металлургами, осваивающими богатства арктического шельфа, пилотами, летающими по арктическим трассам, или теми, кто обеспечивает в сложнейших условиях работу полярных аэропортов, моряками ледоколов и транспортов, работающими на Северном морском пути, географами, наносящими новые «точки» и трассы на карты, метеорологами крошечных полярных станций, разбросанных по островам арктических архипелагов.

В 1928 г. советские полярники сыграли решающую роль в уникальной международной операции по спасению участников экспедиции к Северному полюсу на дирижабле «Италия». В 1930–1932 гг. состоялась Североземельская экспедиция под руководством Георгия Ушакова и Николая Урванцева (открывшего в 1919 г. Норильское месторождение, а в 1938 г. ставшего одним из тысяч узников Норильлага), имевшая в своем составе всего 4-х человек. Они смогли за два года решить сложнейшую задачу по нанесению на карту архипелага Северная Земля площадью 32000 кв. км, открытого экспедицией ГЭСЛО в 1913 г. А в 1932-м, в рамках 2-го Международного полярного года, СССР создал несколько полярных станций, в том числе — самую северную из них, на о. Рудольфа архипелага Земля Франца-Иосифа. Тогда же ледокольный пароход «Александр Сибиряков» совершил первое сквозное плавание по Северному морскому пути за одну навигацию. Двумя годами позже произошли драматические события челюскинской эпопеи, завершившиеся очередным триумфом стойкости и мужества полярников. Началась славная история полярной авиации, и первыми героями Советского Союза стали спасшие челюскинцев летчики.

21 мая 1937 г. был поднят флаг на первой советской дрейфующей станции «Северный полюс-1». Этот знаковый день положил начало целой эпохе в исследованиях Центральной Арктики с помощью дрейфующих научных станций. В развитие блестящей идеи Фритьофа Нансена1 о возможности проникновения в недоступные и неисследованные ранее районы Центрального Арктического бассейна, непосредственно прилегающие к Северному полюсу, используя дрейф льда, убедительно доказанной его знаменитой экспедицией на «Фраме» в 1893–1896 гг., советские полярники предложили использовать вместо вмороженного в лед судна собственно сам лед, а точнее, подходящее по размерам и толщине поле многолетнего льда. Хотя прецедент строительства лагеря на дрейфующем льду уже был, когда после гибели парохода «Челюскин» более ста человек в течении двух месяцев жили в палаточном лагере, в данном случае речь шла о создании долгосрочной научной базы, что было, по сути, пионерским и очень рискованным проектом. Без преувеличения можно сказать, что в подготовке этой экспедиции участвовала вся страна. Множество важнейших вопросов требовало решения. Необходимо было обеспечить безопасное проживание небольшой группы людей на дрейфующем льду в условиях полной автономности. Начальником экспедиции был назначен опытный полярник Иван Папанин, который, в свою очередь, рекомендовал в ее состав товарищей по зимовкам — метеоролога и геофизика Евгения Федорова и радиста Эрнеста Кренкеля, дополнил научную группу экспедиции гидробиолог и океанограф Петр Ширшов. Льдина, на которой располагался лагерь папанинцев, продрейфовала более 2000 км из района Северного полюса к восточным берегам Гренландии. За время дрейфа была проделана огромная научная работа, были выполнены 36 глубоководных океанографических станций, получены уникальные данные о температурах и соленостях вод Северного Ледовитого океана, впервые инструментально измерена глубина океана в районе полюса. Самым главным итогом экспедиции был бесценный опыт организации научных станций на дрейфующем льду.

В послевоенные годы, в связи с холодной войной, на некоторое время наши исследования в Арктике широко не афишируются, однако именно в эти годы советские ученые-полярники, участники «прыгающей» экспедиции «Север-2» Арктического института Главсевморпути Михаил Острекин, Павел Гордиенко, Павел Сенько и Михаил Сомов в 1948 г. стали первыми, кто оставил свой след на самой макушке Земли — в точке географического Северного полюса. Во второй половине 50-х гг. СССР начал планомерные комплексные научные исследования в Антарктиде. После почти двадцатилетнего перерыва, вызванного Второй мировой войной и сложным послевоенным периодом, в 1953 г. были продолжены работы дрейфующих станций в Северном Ледовитом океане. (Они непрекращались вплоть до 1991 г.)

кат. 6.2 Атлас Арктики М., 1985 РГБ

кат. 6.7 Российская Арктика в XXI веке: Природные условия и риски освоения. М., 2013 РГБ.

Летопись советских дрейфующих станций заканчивается на числе «31» — номере последней из них. Исследования возобновились только в 2003 г. Символично, что первая российская научная дрейфующая станция получила номер 32, продолжая начатую в СССР летопись. К сожалению, средняя продолжительность жизни этих станций сократилась почти в три раза (вместо обычных 2–3 лет она составляла не более года, а иногда и того меньше). Это обусловлено отмечаемыми в последние десятилетия климатическими изменениями, которые, естественно, проявились и в Арктике, вызвав значительное увеличение средней скорости дрейфа, уменьшение средней толщины дрейфующих льдов и сокращение их площади. Последнюю на сегодняшний день станцию с номером «40» в 2012 г. пришлось даже срочно эвакуировать из-за критических разрушений льда в районе станции. Сейчас наступил временный перерыв в программе дрейфующих станций. Основные работы в Ледовитом океане проводятся в летний период в морских экспедициях и круглогодично на береговых полярных станциях и базах.

Резко возросший в последние годы интерес к Арктике, который не только декларируется в принятых государственных программах, таких как «Основы государственной политики РФ в Арктике» и «Стратегия развития Арктической зоны РФ», но и подтверждается конкретными делами, а именно началом практической реализации программ по комплексной очистке архипелага Земля Франца-Иосифа, восстановлению инфраструктуры Северного морского пути, строительством атомных ледоколов нового поколения, началом добычи нефти на шельфе Печорского моря, проведением комплексных экспедиций по определению внешней границы континентального шельфа, модернизацией действующих и строительством новых аэродромов в арктической зоне РФ. Наступивший ХХI в. — безусловно, является веком Полярника. И лучшим подтверждением тому является возрождение российской Арктики, явные признаки которого мы все наблюдаем ныне. Это значит, что на географических картах нашей страны станут появляться все новые северные, арктические топонимы, и новое поколение пройдет по снежным, еще не проторенным трассам. «Север, воля, надежда. Страна без границ…»

кат. 6.8 комплект картактического региона. М.: 1984 РГБ.

кат. 2.10 Рельеф дна Северного Ледовитого Океана СПб., 1999 РГБ.

кат. 6.9 Орографическая карта Арктического Бассейна. СПб., 1995 РГБ.

кат. 2.11 THE INTERNATIONAL BATHYMETRIC CHART OF THE ARCTIC OCEAN (IBCAO) [Stockholm], 2015 РГБ.