«Жилые дома на Севере, полагали архитекторы, должны походить на гигантские цилиндры, соединенные променадами с пространством под прозрачным куполом. Под куполом – “великолепный сад с зелеными шапками деревьев и кустов, со спортивными площадками, стадионом и легкими постройками музыкального зала, с ресторанами и кафе”». Павел Анатольевич Филин
Любите ли вы альтернативную историю? Нравится ли вам читать о том, что было бы, если что-то пошло не так, а иначе… Иначе жили бы люди, по-другому выглядели города, другим делом занимались бы вы сами. Иногда для изменения сюжета достаточно любой мелочи, типа пролитого на пути масла или раздавленной бабочки – такие метафоры выбирали для описания ключевых, поворотных событий любимые авторы. Фантасты называют переломные моменты, где происходят развилки событий, точками бифуркации. Они есть в любой истории, и в реальной, и в вымышленной. Предлагаю поискать в такие точки в истории Норильска и представить, что было бы, если…
В городских архивах можно найти очень интересные и (какие-то – к сожалению, а какие-то – к счастью) нереализованные проекты. Некоторые были буквально в шаге от реализации, другие оставались заведомой фантастикой. Чаще всего необычные проекты будущего встречались в градостроительстве. Это неудивительно, ведь именно архитекторы сами нередко были футуристами и фантастами, не боявшимися предлагать идеи домов-шаров или домов-пирамид. Но смелые (даже чересчур) проекты встречались не только в строительстве, но и в промышленности, в транспорте, и даже в сфере туризма и сельского хозяйства.
Нереализованные проекты в истории строительства Норильска интересны еще и тем, что их легче всего представить. Вот, к примеру, обычный Ленинский проспект, но вместо драмтеатра – 19-этажная башня. Или возьмите мысленно весь город и перенесите куда-то в район НМЗ, чтобы вы тогда видели из окна?
Одной из первых точек бифуркации был выбор площадки для строительства нового Норильска, в противовес тому району, что сейчас называется Старым городом. еще 1938 г. начальник Норильского ИТЛ и комбината Авраамий Завенягин с проектировщиками обозначили шесть возможных участков. Два из них – в долине Медвежьего ручья и на склоне горы Двугорбой были слишком малы, к тому же рядом уже закладывалась промышленная зона. Третий участок – на северном склоне горы Надежда – был удален от комбината на 5 километров (сейчас нам это не кажется слишком большим расстоянием, тем более от заводских труб, но тогда транспортный вопрос был еще не решен). Также излишне удаленным и к тому же заболоченным был признан участок к северу от озер Тыскель и Зуб. Пятый участок – у горы Зуб – имел трудный рельеф и слабые грунты. И, наконец, шестой – у озера Долгого – с относительно спокойным рельефом и удовлетворительными грунтами казался наиболее выгодным.
Первые годы строительства были новаторскими во всем: под вопросом было, как стоить, из чего строить и даже что строить. За ориентир, например, брался город Ном на Аляске, в те годы – наиболее благоустроенный в Арктике. Когда в 1938 г. Сталин принимал группу работников комбината, он выразил пожелание, чтобы наш город был бы лучше, чем Ном2, состоящий из одно- и двухэтажных домов, где к 1934 г. проживало около 1,5 тысяч жителей. Норильск решил идти дальше. В 1943 г. комиссия академии архитектуры СССР, рассматривая проект застройки нашего города, пришла к выводу: «…считать правильным для условий Заполярья принятый прием многоэтажной застройки – в 3–4 этажа». Дома предлагалось строить из высокопрочного гипса, для ограждения квартир от ветра – вешать ставни с внутренней стороны, а для комфорта в условиях сплошных полярных ночей – устраивать зимние сады. В городе должен был быть и парк культуры и отдыха – аж на 75 гектарах. Для снегозащиты предполагалась установка на улицах четырехметровых щитовых заборов. Расчетное число жителей – 37 тысяч человек. Но всего четыре года спустя, в 1947 г. градостроители пришли к выводу, что оптимальная этажность города – 10–12 этажей.
Почему вдруг так «вырос» запланированный город? Просто подсчитали и суммировали дороговизну строительства в Заполярье дорог, прокладки инженерных сетей – водопровода, отопления, канализации, а также учли фактор бесконечной снегоуборки и поняли, что Норильск должен быть компактным. А значит расти не вширь, а ввысь. Однако размах проектировщиков пока еще сдерживал вопрос: можно ли возводить высотные здания на многолетнемерзлых грунтах?
Долго прикидывать и решать было особо некогда, надо было строить. Первый генеральный план города был разработан в 1940 г., больше своей частью он совпадает с реальной застройкой первых кварталов, но есть и отличия. Например, Гвардейская площадь изначально проектировалась не круглой, как сейчас, а квадратной, и на ней должны были сойтись не три улицы, а пять: Сталинский проспект, Пушкина, Ломоносова, Комсомольская и Орджоникидзе (начальная часть нынешнего Ленинского). Архитекторы ломали головы: как на небольшой площади развести транспортные потоки и избежать раздробленности застройки. В итоге проект изменили, «отрезав» два боковых луча, выходящих на Гвардейскую. Изменения коснулись и построек на площади. На месте гастронома «Енисей» сначала планировали возвести клуб с театральным залом на 1000 мест и кинозалом на 350 мест, с двумя лекториями, библиотекой и даже спортзалами. Проект этого клуба-гиганта был сделан, но не воплощен, а ДК и кинотеатр в итоге построили на Комсомольской площади.
Основное же отличие – в главном здании пл. Гвардейской и всей магистрали. Замыкать ось проспекта должно было 12-этажное административное здание – Дом промышленности. Эта архитектурная доминанта был задумана в стиле московских высоток – так называемом сталинском ампире, соединяющем барокко и классицизм. На башне самого высокого здания планировали разместить стометровую антенну телецентра. В середине 1950-х с учетом высотной нагрузки уже был заложен фундамент, начали возводить стены. Но тут по архитектуре прокатилось знаменитое «ухрущение». Норильские градостроители не могли ориентироваться на московские высотки, если новый лидер страны Никита Хрущев, посетив одну из них – гостиницу «Ленинградскую» – раскритиковал ее за храмовую помпезность. Например, увидев в холле здания уникальную люстру, «пронизывающую» семь этажей, он спросил: «А это что за паникадило»? В результате прокатившейся по архитектуре волны «усекновений» главное здание Гвардейской площади решили строить пятиэтажным, без высотной башни. Укороченное здание было сдано в 1960 г., и там разместился вовсе не Дом промышленности, а гостиница «Норильск».
Рабочие чертежи (планы, разрезы, фасады, архитектурные детали) объектов капитального строительства, реконструкции зданий (1941–1971 гг.) Электронные копии; оригиналы утрачены. Собственность НМОО «Союз архитекторов России». Таким норильские архитекторы видели здание на Гвардейской, 2. В нем планировали разместить гостиницу.
Однако идея Дома промышленности не оставляла умы градостроителей. В конце 1960-х гг. возник проект комплекса заводоуправления норильского комбината на площади Дзержинского (так называлась пл. Театральная до строительства на ней драмтеатра). Центральная часть здания была задумана 19-этажной, по бокам – пятиэтажные крылья, между корпусами – переходные галереи. В комплекс должно было войти и первое здание школы № 8 на ул. Мира, 3. А ее учащихся собирались перевести в новое здание (и перевели, но десять лет спустя). В Доме промышленности должно было разместятся не только управление комбината, но и горнорудное управление, жилищно-коммунальное, управление строительства, энергосистемы, снабжения, торговли, конструкторское бюро и единый электронно-вычислительный центр. К услугам двух тысяч сотрудников планировали конференц-зал, кафе, отделение связи, сберкассу, парикмахерскую, скоростные лифты и кондиционеры. А на крыше 19-этажки – видовая площадка. Но все это великолепие осталось в альтернативной истории Норильска.
Светлана Николаевна Гунина
По материалам выставки и одноименной книги «Освоение Севера. Тысяча лет успеха»